Она не понимает, что такое холодильник, как им пользоваться и как он устроен (впрочем, и я этого не понимаю). Она не понимает, куда я ухожу, что такое университет и в чем состоит моя работа. Она не понимает, что такое книги, как и для чего их читать.
И мерой ее непонимания я могу измерить собственное непонимание. Я не понимаю – и никто из людей не понимает – как устроена вселенная и для чего она существует. Мы не понимаем, почему происходят несчастные случаи, в которых гибнут неповинные люди. Мы не понимаем, почему некоторые дети рождаются больными и рано умирают. Но мерой моего превосходства над сознанием собаки я могу измерить превосходство другого сознания над моим – и признать полную достоверность его существования. Вот собака, вот я – и вот третий, чье сознание относится к моему примерно так же, как мое к собачьему. Это вполне достоверно и допустимо – проецировать разные градации свойств на более высокие ступени... Собака умерла, и вере моей стало недоставать чего-то предметного, повседневного, невоскресного.
